Политика диалога культур и цивилизаций
(на примере сотрудничества России и Италии)
Современный многоукладный и мультикультурный мир именно по причине своего культурного многообразия неизбежно переживает различные ситуации столкновения культур, обострения противоречий и разногласий, межкультурных, межнациональных, межэтнических и межконфессиональных конфликтов. Внутри национально-культурных сообществ ввиду демократизации всех аспектов жизни современного человека, расширения гражданских прав и свобод также множатся ситуации конфликтного противостояния разных групп, объединяющихся по признакам национальной, этнической, культурной, конфессиональной идентичности.
В этих условиях диалог культур и цивилизаций представляется наиболее эффективным средством сглаживания межнациональных, межрасовых, межэтнических, межконфессиональных противоречий и напряженности как внутри стран и сообществ, так и в глобальном пространстве. Диалог служит сегодня общепризнанным инструментом движения к миру, безопасности и стабильности, устойчивого развития, сохранения природно-культурной среды и культурного разнообразия и целенаправленно применяется в качестве стратегии культурной политики государств как во внешнеполитическом контексте, так и внутри мультикультурных сообществ.
Политические деятели, мировая общественность, исследователи вопросов мультикультурализма и глобализации, осмысливая проблемы конфликта и столкновения культур, войны культур и цивилизаций, утраты национально-культурной идентичности, все больше и больше актуализируют диалог культур и цивилизаций как средство и модель решения цивилизационных проблем современного мультикультурного глобализирующегося мира.
По мысли Лауреата Нобелевской премии И. Пригожина, задача диалога культур состоит в том, чтобы «найти узкий путь между глобализацией и сохранением культурного плюрализма, между насилием и политическими методами решения проблем, между культурой войны и культурой разума». Именно поэтому вопросы, связанные с теоретическим осмыслением и практическим воплощением диалога культур привлекают все более пристальное внимание политиков и ученых, теоретиков и практиков из различных областей, связанных с международными контактами. Своими исследованиями ученые доказывают, что в современном мире растет признание того факта, что сложные проблемы организаций и обществ требуют более внимательного отношения и более открытой коммуникации, нежели это было ранее. Политика в формате «победитель – проигравший» и иерархии власти неприемлема для решения глобальных проблем современности, касающихся всех жителей Земли.
Диалог – многофункциональный, многослойный, многогранный и комплексный процесс. Он выходит далеко за рамки обычного обмена информацией и мнениями с использованием традиционных коммуникативных средств мыслевыражения. А в ситуациях межкультурного диалога взаимодействие коммуницирующих сторон осложнено тем, что в интеракцию вступают разные ментальности и идентичности мультикультурного мира, их разные культурные коды.
Диалог как феномен культуры выявляет необычайно широкий спектр человеческого опыта, ценностных ориентаций, мыслительных процессов, функций памяти, эмоциональной природы, унаследованных культурных мифов, но самое главное – он вскрывает способ, с помощью которого мышление, видимое ученым Д. Бомом как имманентно ограниченное средство по сравнению с объективно репрезентируемой реальностью, генерируется и поддерживается на коллективном уровне. Такое глубокое проникновение в сущность диалога задействует глубинные представления о культуре, смыслах и идентичности. При таком осмыслении диалог – это «приглашение проверить жизнеспособность традиционных определений, что означает быть гуманным, и коллективно исследовать перспективы глубинного гуманизма». Диалог особым образом организует коммуникацию, упорядочивая и структурируя отношения между партнерами и окружающим миром. Одновременно диалог являет собой способ познания себя и Другого в коммуникации, т. е. служит уникальным средством самоидентификации и идентификации.
Диалогичность бытия постулировал еще русский философ М. М. Бахтин, который писал о феномене диалога, диалогических отношениях, диалогизме как универсальном явлении человеческой культуры, пронизывающем речь и сознание, все отношения и проявления человеческой жизни. Он в частности, указывал, что «единственная адекватная форма словесного выражения подлинной человеческой жизни – это открытый диалог. Жизнь по природе своей диалогична. Жить означает участвовать в диалоге».
Продолжатель идей М. М. Бахтина о диалогичности человеческого бытия и культурной обусловленности диалога В. С. Библер утверждал, что «диалог, понимаемый в идее культуры, – это не диалог различных мнений или представлений, это – всегда диалог различных культур». Важным аспектом в осмыслении сущности диалога культур является его онтологическая значимость. Так, В. С. Библер отмечал, что в современном мире, культура способна «жить и развиваться (как культура) только на грани культур, в одновременности, в диалоге с другими, целостными, замкнутыми “на себя” – на выход за свои пределы – культурами».
По убеждению М. Бубера, человек живет «в мире отношений», в парадигме «я – ты»; мир отношений состоит из отношений: 1) с природой, 2) с людьми и 3) с духовными сущностями. Отношения всегда взаимны, и любая реальная жизнь – это встреча, которая позволяет познать Другого. Поэтому М. Бубер рассматривал диалог не только как обмен словами, но и как «отклик всего человеческого существа на инаковость Другого».
Диалог, как видно, многозначен и многомерен, поэтому его сущность целесообразно рассматривать эпистемологически, диалектически и критически, как это делает, например, исследователь Л. Э. Бэкстер. В эпистемологическом аспекте диалог – это взаимодействие самостоятельных когнитивных сущностей, т.е. «индивид – это автономный познаватель мира и актор в этом мире». Личность, вступающая в коммуникацию и диалог, – это уникальная когнитивная целостность и универсалия, динамический центр познания, эмоций, суждений, действий, организованных в единое целое, контрастирующая относительно других целостностей, а также на фоне социального и природного окружения. Суть диалогизма состоит в отношениях между Я и Другим, в одновременности подобия и различий, благодаря чему познание становится возможным. С диалектических позиций, диалог представляет собой центробежно-центростремительное движение. Иными словами, сущность диалога – в одновременном слиянии и размежевании с Другим. Включаясь в диалог, участники должны объединиться со своими оппонентами в некоторой степени, при этом сохраняя уникальность своих собственных перспектив. Критический анализ диалога подразумевает, что диалог – это обязательное присутствие критических голосов. «Возможность полной целостности может показаться странной в свете диалогического императива». В диалоге как эстетическом моменте целостность никогда не бывает абсолютной и всегда является неопределенной. Целостность, достигнутая через односторонний дискурс, обязует к участию с откликом и к артикуляции противоположной реакции.
Диалогичность сознания, в видении С. Хантингтона, всегда была присуща человеку, а в глобальном измерении «тенденция мыслить в рамках двух миров постоянно встречается в истории человечества», люди всегда делили мир на своих и чужих, их картина мира состояла из двух частей.
Диалогичность – имманентное свойство культуры. Культура в свою очередь – это диалог, обмен мнениями и опытом, постижение ценностей и традиций других; без такого живого обмена она слабеет, увядает, гибнет. При этом ни одна культура не может претендовать на право быть универсальной, потому что любая универсальность складывается из опыта всех народов мира, каждый из которых обладает собственной самобытностью. Культурная самобытность и культурное разнообразие невозможны друг без друга.
В ходе живого общения представителей разных культур особенно ярко проявляется, с одной стороны, неоднородность культуры по своему способу выражения, а с другой – ее открытая обращенность к своему – Другому, а значит, и обнаружение Другого в самом себе. При этом преодолевается односторонняя узость мышления индивида стандартами своей культуры, он развивает способность освобождаться от этноцентристских установок и мыслить межкультурно. Вместе с тем, практические ситуации столкновения культур свидетельствуют о том, что такая межкультурная трансформация возможна только при совокупном воздействии множества факторов, определяющих положение индивида в социуме, в том числе его социальную и национально-культурную идентичность.
Развитие идей диалогичности бытия и культуры как диалога в концепцию диалога культур в современном понимании теоретически предопределили ученые, которые впервые заговорили о разнообразии и полифоничности культур, тем самым, обозначив неизбежность их взаимодействия и столкновений. Среди них – немецкий философ и культуролог О. Шпенглер («Закат Европы») и британский историк А. Дж. Тойнби («Постижение истории» и «Цивилизация перед судом истории»).
Сущность диалога культур понимается как «совокупность непосредственных отношений и связей, которые складываются между различными культурами, а также их результатов, взаимных изменений, возникающих в ходе этих отношений». Диалог культур – это одновременно и форма культуры («диалогическая культура») современного глобализирующегося общества, и форма коммуникации. Его концептуализируют как феномен современной культуры и исключительную характеристику единственной культуры – культуры XX-XXI вв. с позиции ее интенций и возможностей.
Диалог культур признается одной из наиболее значимых для культурной динамики форм культурной и межкультурной коммуникации. «В процессе диалога культур происходят изменения культурных паттернов – форм социальной организации и моделей социального действия, систем ценностей и типов мировоззрения, становление новых форм культуротворчества и образа жизни». В этой трансформации национально-специфических и культурно-обусловленных стереотипов восприятия и моделей поведения участников диалога и заключается, по мнению ученых, принципиальное отличие диалога культур от других форм межкультурной коммуникации, культурного, политического или экономического сотрудничества. Выделяют иерархию уровней диалога культур: 1) личностный, 2) этнический, 3) межнациональный, 4) цивилизационный.
Именно на цивилизационном уровне диалог культур становится наиболее драматичным, так как способствует размыванию традиционных форм культурной идентичности.
Любая коммуникация – не однонаправленный процесс, а предполагающий наличие механизма обратной связи. Соответственно, в достижении целей диалога культур как формы межкультурной коммуникации обеспечение обратной связи является непременным условием. Внутренняя сущность диалога культур состоит в идее противостояния человека человеку, т.е. противостоянии Я и Другого. Поэтому в межкультурном диалоге важнее быть услышанным и получить отклик, нежели односторонне высказаться. Да и сама коммуникативная этика диалога состоит больше в отклике на высказывание Другого, нежели в самовыражении. Истинный диалог, его исход и результативность меньше зависят от способности коммуниканта к самовыражению, а больше – от способности, умения и готовности воспринимать, слышать и адекватно реагировать на коммуникативные действия Другого, а также, что не менее важно – предвосхищать последующие высказывания и действия партнера по диалогу, т. е. от диалогической компетенции коммуникантов. Способность реагировать становится возможной благодаря качествам мысли и коммуникации, которые создают условия для внутренней трансформации коммуниканта в его новом понимании себя, других и мира вокруг. Эти качества включают «желание решиться на изменения в собственной перспективе и готовность единения или наоборот борьбы с Другим, чьи взгляды могут быть радикально отличными от собственных или даже представлять для них угрозу». И, наконец, взаимодействие в рамках диалога культур должно быть для коммуникантов мотивировано с точки зрения обмена идеями, ценностными ориентациями, способностью к интерпретации текстов как коммуникативных единиц, готовностью к внутренним изменениям.
Диалог культур как форма межкультурной коммуникации и инструмент политической стратегии имеет цивилизационное измерение, которое следует из самих истоков человеческой истории. Развитие исторического процесса осуществлялось через контакты между обществами и цивилизациями как непрерывный процесс общественной жизни. Однако процесс становления современной цивилизации Запада и ее последующая экспансия привели к интенсификации межцивилизационных контактов, а, следовательно, активизации диалога культур.
Содержание цивилизационной теории, по мнению Б. С. Ерасова, заполняет проблема материального и духовного начал в истории, различия в динамике развития Запада и восточных обществ, соотношения интегративных и дифференцированных тенденций в каждой цивилизации, а также особый цивилизационный статус России. В таком подходе культура рассматривается как структурообразующий компонент социальной жизнедеятельности, на основе которой «складываются цивилизационные связи и институты». Характерными чертами цивилизации выступают универсальность и наличие в обществе развитой культуры как самозначимой системы социальной регуляции.
В современном культурологическом и политическом дискурсе помимо понятия диалога культур все чаще используется понятие диалога цивилизаций. Зачастую, по мнению ряда ученых, «цивилизация» используется как полный или близкий синоним «культуры». Так, Э. Тейлор, ставя знак равенства между культурой и цивилизацией, указывает, что «культура или цивилизация слагается в своем целом из знания, верований, искусства, нравственности, законов, обычаев и некоторых других способностей и привычек, усвоенных человеком как членом общества». А, например, В. В. Воробьев отмечает, что «если культура – это общечеловеческое понятие, то цивилизация – временное, включающее все многообразие культур».
При существующем многообразии подходов к определению цивилизации исследователи проблем диалога культур и цивилизаций сегодня все больше исходят из определения цивилизации, предложенного известным американским политологом С. Хантингтоном, который рассматривал цивилизацию как наивысшую культурную целостность, широчайшую культурную общность, самую широкую культурную группировку людей и самый широкий круг их культурной идентичности, отличающей людей от других биологических видов. По его мнению, цивилизацию определяют «и такие общие объективные элементы, как язык, история, религия, традиции, институты, и субъективная самоидентификация людей». Поясняя, что цивилизации – это «самое большое “Мы”, где человек чувствует себя в культурном отношении дома, и одновременно то, что отделяет нас от всех “Них” – тех, что вовне», С. Хантингтон приводит пример, иллюстрирующий, что цивилизация – это самая широкая из всех сфер, с которой индивид может себя идентифицировать: «У людей есть несколько уровней идентификации: житель Рима с разной степенью интенсивности может назвать себя римлянином, итальянцем, католиком, христианином, европейцем, человеком Запада». С. Хантингтон поясняет, что у цивилизации не может быть четко обозначенных границ, точного начала и конца, а идентичность людей может ими переосмысливаться, культуры народов взаимодействовать, перекрывая друг друга, степень их сходства и различий варьироваться, в результате чего композиция цивилизации и ее очертания со временем меняются.
Диалог цивилизаций – истинная кросс-культурная встреча, которая должна учитывать более глубокие измерения и резонансные значения человеческого опыта. Отражая различные исторические траектории, цивилизации поддерживают свою собственную сложность и множественность существенно различающимися способами, подталкивающими их придерживаться различных учений о природе, бытии и познании. Применительно к цивилизационным контактам это означает, что для того, чтобы быть плодотворным, диалог должен быть одновременно интра- и интерцивилизационным, устанавливающим связи через исторические и географические границы.
Диалог культур и цивилизаций как избранный взаимодействующими сторонами формат политики – это осознанная и целенаправленная деятельность, сложный, комплексный и многомерный процесс, требующий системной подготовки и организации, а также учета многих факторов и условий национального, общемирового, цивилизационного развития, исторических и социальных контекстов, уровня межкультурной компетенции коммуникантов, участвующих в социокультурном и политическом дискурсе.
Диалог культур и цивилизаций не может развиваться автоматически и без определенных условий и усилий, его следует готовить и способствовать его продвижению различными способами. То есть, речь идет об избранной и реализуемой различными средствами политической стратегии. Истинный диалог культур и цивилизаций не может осуществляться на абстрактно постулируемом универсальном уровне и руководствоваться абстрактной идеей свыше. Он не может ограничиваться горизонтальными и пространственными контактами, определенным временем и местом. Он может функционировать и получать развитие только через изначальное внимание к историческому и географическому контексту участников, и здесь в первую очередь важно соотнесение партнеров с Западной или Восточной цивилизацией, или что более корректно, – Западом и не-Западом.
Возможность и успешность политики диалога культур и цивилизаций также зависит от такого фактора, как открытость культуры. По убеждению Р. Д. Льюиса, существуют культуры, ориентированные на диалог, но есть культуры, не стремящиеся к диалогу и не готовые к межкультурной коммуникации в целом. Рассматривая параметр открытости, следует обратить внимание и на открытость самого диалога как условие его успешности в межкультурной среде. Ф. Доллмэйр определяет открытость диалога как готовность участников позволить Другим и, главным образом, Чужим (и даже Чуждым) обращаться к ним и даже бросать им вызов Продолжение в следующих номерах.