Иларионова Т.С., доктор философских наук, профессор РАГС при президенте РФ, генеральный директор Института энергии знаний Деятельный участник русской политики на Дальнем Востоке: дипломатическое поприще Карла Вебера
Немцы на дипломатической службе Российской империи ярко проявили себя на протяжении столетий. Многие фундаментальные основы этой службы и были заложены приезжими из Европы: с петровских времен по западному образцу строились связи с внешним миром, Россия перенимала обычаи внешней политики у Габсбургов, Гогенцоллернов, Бурбонов. И немцы на российской службе стали настоящим «десантом» при установлении отношений России с другими странами, в том числе и с открывавшимися внешнему миру Китаем, Кореей, Японией.
Удивительный материал для размышлений дают источники, пока плохо исследованные и вообще не обобщенные. Так, по данным «Очерков истории Министерства иностранных дел», до 1902 года на дальневосточном направлении в ранге поверенных в делах, генеральных консулов, посланников работало на Россию в этих странах до двух третей выходцев из Европы, по преимуществу немцев 2 .
За столетие с 1802 года в Пекине из 12 высших чиновников немцами был посланник Евгений Карлович Бюцов (с 15 мая 1873 по 13 апреля 1883 года) и Алексей Николаевич Шпейер (правда, так и не доехавший до Пекина в 1897 – 1898 годах). Их предшественниками и преемниками на этом посту были итальянец Артур Павлович Кассини, швед Михаил Николаевич Гирс, греки Александр Георгиевич Влангали и Алексей Михайлович Кумани, с французскими корнями Павел Михайлович Лессар, даже китаец Лев Федорович Баллюзек, проявивший беспримерную храбрость при защите Севастополя в 1853 – 1856 годах.
В Японии из восьми высших русских дипломатов пятеро были немцами: тот же Евгений Карлович Бюцов ( с 1 января 1871 по 15 мая 1873 года), Кирилл Васильевич Струве (с 15 мая 1873 по 12 января 1882 года), барон Роман Романович Розен (с 22 ноября 1877 года по 12 августа 1879 года и с 4 февраля 1897 по 18 ноября 1899 года), Михаил Федорович Бартоломей (с 12 января 1882 по 30 ноября 1882 года), Алексей Николаевич Шпейер (с 25 февраля 1896 по 6 ноября 1897 года) 3 .
В Корее из четырех представителей России с 1885 по 1902 год двое было немцев: Карл Иванович Вебер (с 2 апреля 1885 по 18 июля 1895 год) и Алексей Николаевич Шпейер (с 18 июля 1895 по 6 ноября 1897 год).
Показательно, что в эти же годы - с 1802 по 1902-й – на посту министров иностранных дел сменяли друг друга также представители разного этнического происхождения, из девяти руководителей внешнеполитического ведомства Российской империи трое были немцы: барон Андрей Яковлевич Будберг (с 8 сентября 1802 по 2 декабря 1805 года), граф Карл Васильевич Нессельроде (с 12 февраля 1816 по 15 апреля 1856 года) и граф Владимир Николаевич Ламздорф (с 25 декабря 1900 4 по май 1906 года 5 ).
Но наиболее яркой карьерой на Востоке в конце XIX века была у русского поверенного в делах и генерального консула в Корее Карла Ивановича Вебера. О нем ходили легенды, его действия оказывали влияние на межгосударственные отношения. И это влияние ощущается до сих пор.
Кореевед Максим Волков справедливо пишет: «С именем К.И. Вебера – одного из виднейших и авторитетнейших дипломатов своей эпохи - непосредственно связан весь начальный этап истории российско-корейских связей, который без преувеличения можно назвать их «золотым веком». Именно на этот период приходится время наиболее тесного сближения и доверия между двумя странами и их высшими руководителями» 6 .
Его статья, как и ряд других исследований, была приурочена к 120-летию установления российско-корейских отношений – дата отмечалась в 2004 году. Ни в одном из биографических описаний упора на происхождение Вебера не делалось. Государственный характер его действий, русские его интересы в современных описаниях совершенно закрывают этническое происхождение дипломата:
«К.И. Вебер родился 5 июля 1841 года и по своему социальному происхождению являлся представителем среднего сословия. Согласно сохранившимся о нем сведениям, еще в гимназические годы Карл Иванович проявлял особый интерес к изучению истории стран Востока, что в последствии привело его на китайское отделение факультета восточных языков С.- Петербургского университета, который он блистательно окончил в 1865 году» 7 .
А вот строки из всезнающей «Википедии»:
«Карл Иванович Вебер (5 июля 1841 - ?) был дипломатом Российской империи и личным другом вана Коджона корейской династии Чосон. Он стал известным благодаря своей службе в качестве первого генерального консула Российской империи в Корее в 1885-1897 годах. Он родился в семье из среднего класса, с детства был увлечён историей Азии. В 1865 году он окончивает Государственный университет Санкт-Петербурга и сразу же начинает работать в качестве дипломата. Сначала он работал в Пекине, в 1882 году он стал русским консулом в Тяньцзине. 25 июня 1884 года он заключил Договор об взаимоотношениях и торговле между Россией и Кореей и в апреле того же года переехал в Сеул в качестве первого российского официального представителя» 8 .
И лишь немногочисленные источники в Интернете все же дают информацию о происхождении Вебера: он родился «в зажиточной лютеранской семье в Либаве» 9 .
Особый интерес к восточной культуре, языкам, современному политическому развитию далеких стран и народов был, конечно, не случаен: именно в среде европейцев, в том числе и проживавших в России, тем более в прибалтийских, остзейских, провинциях, культивировался этот интерес, «восточные штучки» были в моде, как и труды Гете и Шиллера, как философские труды Лейбница, в которых воспевался Восток с его загадками и образцами для подражания. Именно в этой среде был «кадровый потенциал» российской восточной политики, именно она поставляла знатоков китайского, японского, корейского языков, именно здесь возникли династии дипломатов, которые в последствии на протяжении десятилетий держали в руках восточную политику империи.
Изучив китайский язык в университете, Вебер пять лет прослужил в Пекине, стал затем консулом в прибрежном Тяньцзине – важной точке, где сходятся торговые и политические пути региона. Именно здесь он вплотную начинает заниматься делами Кореи. Россия, имевшая к тому моменту общую границу с Кореей, принявшая значительное количество корейской бедноты – экономических беженцев, отставала от общего «забега» крупных держав в регионе: к моменту тяньцзинской работы Вебера все влиятельные страны уже заключили двусторонние договоры с открывавшейся внешнему миру Кореей: под давлением извне страна была вынуждена выйти из почти трехвекового состояния изоляции и подписать первый международный договор. Он был заключен с Японией в 1876 году. После недолгого перерыва аналогичные договора были заключены с США (1882 г.), Великобританией (1883 г.) и Германией (1883 г.) 10 . Россия обязана была активно действовать в этой части Света, и потому миссия Вебера была более чем ответственной.
Эта работа во многом облегчалась встречным движением самой Кореи. Ее правители искали внешнеполитические альтернативы японской силе, американскому и европейскому напору. Позитивным было именно то, что с Россией Корея имела сухопутную границу, что принимала беженцев (хотя эта политика и менялась от правительства к правительству, от генерал-губернатора к генерал-губернатору). Корея видела в создании альтернативы и во включении России в дальневосточный пасьянс возможность лавирования между коварными партнерами и достижения собственных целей в этой сложной и опасной игре.
Однако были и внутриполитические факторы российско-корейского сближения. После того, как Корея была принуждена открыть свои порты для иностранцев, допустить иностранные миссии в страну, заключить по европейскому образцу договоры с державами, необходимость экономических и социальных реформ стала очевидной. Отчасти, эти реформы проводились под влиянием Японии. Отчасти брались в основу решений китайские ориентиры.
Курс на модернизацию позволил стране «заговорить на языке современности», понятном ее соседям, партнерам, друзьям и врагам.
В июле 1882 года российский консул в китайском Тяньцзине Карл Иванович Вебер был командирован в Сеул для выяснения условий подписания российско-корейского договора.
О.С.Курбанов, известный кореевед, пишет, что в отличие от других иностранцев Вебер сразу взял за правило держать непосредственный контакт с королем Кочжоном. Это сблизило обоих, способствовало установлению отношений доверия между российским дипломатом и молодым монархом. Тот факт, что Вебер прекрасно говорил на восточных языках, с уважением и знанием дела разбирался в культуре и политике Кореи, только добавлял симпатий к нему со стороны корейского правителя.
7 июля 1884 года К. И. Вебер и министр иностранных дел Кореи Ким Бёнси подписали двусторонний договор. В договоре, подобно договору между Кореей и Англией, было 13 статей и их содержание было практически идентично. Собственно англо-корейский договор был основой для текстов корейско-германского, корейско-итальянского, корейско-французского договоров 11 .
Таким образом, начиная с 1884 года, отношения между Россией и Кореей оформились юридически. В 1886 году в Сеуле открылась русская дипломатическая миссия, и Вебер получил статус поверенного в делах. С 1888 года Карл Вебер - генеральный консул России в Сеуле.
Параллельно с дипломатической деятельностью Вебер серьезно занимался корееведением: собирал географические карты, изучал корейский язык и литературу. Позже, уже вернувшись в Россию, он пишет ряд научных работ, таких как «О корейском языке и корейском чтении китайских иероглифов» (1908 г.), «Пробная транскрипция всех городов Кореи» (1908 г.) и др. 12 .
Неподдельный интерес к стране помог ему стать настоящим знатоком восточного менталитета, войти в доверие к королю. По многочисленным свидетельствам, Вебер стал фактически личным другом короля Коджона Тот сохранил добрые воспоминания о русском консуле на долгие годы, даже после его возвращения в Россию.
1890-е годы стали тяжелым испытанием для Кореи. За богатства региона вступили друг и другом в сражение не только Англии, Германии, Франции, но и сами дальневосточные нации: Япония, сама едва преодолевшая многовековой изоляционизм, вознамерилась подчинить себе Китай, рассматривая Корею вообще как исконного вассала.
В 1895 году завершилась война между Японией и Китаем, шедшая в основном на корейской территории. Японские войска, одержавшие безоговорочную победу, оккупировали Корею. Началась насильственная японизация страны. Была полностью изменена система управления, отменены экзамены на ученые степени и должности, ликвидированы сословия.
Карл Вебер, как человек, с близкого расстояния наблюдавший за этими событиями, с тревогой следил за изменениями внутриполитической ситуации в Корее. Он был первым, кто оказался у дворца Кёнбоккун именно в тот момент, когда убийцы королевы Мин покидали его и немедленно мобилизовал общественное мнение против незаконных действий японцев. Вебер действовал на свой страх и риск, поскольку получение инструкций из Петербурга требовало много времени. Позднее российский МИД одобрил его действия.
В феврале 1896 года Коджон бежал вместе с наследником престола из своего дворца в здание российского посольства. Здесь король, в гостях у Карла Ивановича Вереба, прожил почти целый год. Российская поддержка позволила отстранить от власти японцев, вместо японского в Корее утвердилось русское влияние. По просьбе короля, из Сибири были командированы русские военные инструкторы, обучавшие корейцев европейским формам военного дела. Был учрежден Государственный совет по образцу российского Государственного совета. В Сеуле открыли русскую школу.
Но в Петербурге не все были довольны активностью Вебера. Последовал приказ вернуться в столицу, и это фактически означало конец его деятельности на дальнем Востоке. Лишь в 1902 году Карл Вебер снова оказался в Корее в качестве чрезвычайного посланника, чтобы вручить Коджону, уже ставшему императором, орден св. Андрея Первозванного в связи с сорокалетием его правления.
Поражение России в войне с Японией в 1903 - 1905 годах означало конец ее влияния и в Корее. С 1905 года Корея стала японским протекторатом, а в 1910 года - колонией Японской империи 13 .
О дальнейшей судьбе Карла Вебера информации практически нет. Вернувшись в Россию, он продолжал служить и заниматься научной деятельностью. Но дата и место его смерти неизвестны.
В России всегда без пиетета относились к живым. …
Слуга государя, Вебер остался в истории как герой дальневосточной политики, как посол нашего расширения на Восток, как инициатор сближения с великими, но в тот момент слабыми нациями у Тихого океана. Мощное продвижение в эту часть Света Англии, Германии, Америки и России, политика самих дальневосточных наций способствовали нарастанию острых противоречий в регионе. Но такие люди, как русский дипломат немецкого происхождения Карл Иванович Вебер, знаток китайского и корейского, были воплощением новых мощных трансграничных и кросс-культурных влияний и взаимодействий.
Благодаря таким, как он, начиналась эпоха глобализации...